Джек Уильямсон "Корабль сити"

Посвящается Лэри, Дону и Нейлу, которые неустанно стремятся к достижению недостижимого

Сити (от сокращения СТ — антиматерия).

Противоположность материи. Не существует на Земле, но образует многие метеориты, кометы и астероиды. Атомы сити с точки зрения электричества вывернуты наизнанку, то есть имеют отрицательное ядро и положительные электроны. Эта невидимая глазу разница делает ее смертельно опасной. Сити выглядит как обычная земная материя, пока она не соприкасается с настоящей материей. Тогда противоположные заряды взаимоуничтожаются. Противоположные частицы взрываются, выделяя свободную энергию со скоростью, установленной знаменитым уравнением Эйнштейна. По сравнению с этой реакцией, распад урана кажется слабым свечением спички. И все же есть люди, которые говорят о возможности укрощения этой энергии. Космические инженеры, мечтатели, подобные Бранду и Дрейку, задумали сити машины на дистанционном управлении, добывающие и очищающие антируду для сити энергостанций. Они глупцы. Сити неприкосновенна. Изолирующие подставки, поддерживающие антимеханизмы на основах из земной материи, невозможны по определению. Оставив в стороне эти досужие домыслы, сегодня можно с уверенностью сказать, что сити порода, дрейфующая в космосе, продолжает оставаться главной опасностью космической навигации.

Капитан Пол Андерс, ГВС. «Справочник космонавта».

1. ВЫСОКАЯ ГРАНИЦА

Палласпорт был песчинкой жизни в мертвом Палласе — пограничном городке на вершине горы, которую космические инженеры пробурили для создания парагравитации, Палласпорт был заключен в тонкую оболочку синтетического воздуха. Новый, многоцветный, кипящий жизнью город искателей приключений, он был в то же время столицей далеких астероидов Дальнего космоса.

Рик Дрейк вернулся туда с Земли мартовским утром 2109 года на борту «Планетании». Он провел четыре года в Солнечном городе и получил ученую степень космического инженера. И вот он снова оказался на территории Дальнего космоса, с научной степенью и смелыми мечтами.

Он не сразу сошел с корабля. Всю дорогу он работал, отстаивая вахты с аварийной командой. Теперь, перед тем как покинуть корабль, ему нужно было составить отчет, проверить оборудование и управляемый скафандр. Надо было подождать, пока все пассажиры не сойдут. Наконец он вышел на длинный трап — худощавый молодой гигант с ярко-голубыми глазами и бронзово-рыжими волосами. Он беспокойно топтался в конце длинного ряда прибывших людей, медленно продвигающихся к таможне и иммиграционной службе. Несколько раз он оглянулся в надежде увидеть знакомое лицо. Его дом на маленьком астероиде Обания находился за двадцать миллионов километров отсюда, и в эти тяжелые времена туда не ходили корабли. Однако Рик надеялся, что его встретит отец, или по крайней мере Роб Мак-Джи.

Корабли, как серебряные шпили, сгрудились на вершине горы, но среди них не было «Прощай, Джейн», старенького буксира Мак-Джи. Причалы и подходы к порту кишели людьми со всех планет. Разъяренный кантонец-торговец гонялся за оборванным мальчишкой, укравшим апельсин. Суровый немец — офицер с Марса в аккуратной черной форме Гвардии глубокого космоса — гортанно распекал розовощекого новобранца с Земли, который не поприветствовал его. Огромный чернобородый каллистиец молча наблюдал, как бригада усталых грузчиков-астеритов переносила тяжелые контейнеры с надписью «ГОРНАЯ ТЕХНИКА» с «Планетании» в трюмы иностранного судна «Иванов». При этом он улыбался так, как будто в этих длинных контейнерах перевозились контрабандные космические ружья для Юпитерианского совета. Торговец из Интерпланета, рыхлый толстяк с тяжелым взглядом, на ломаном английском с земным акцентом торговался с двумя сухощавыми шахтерами за несколько мешков ториевой руды. Люди всех планет пытались получить что-то от иссякающего богатства Мандата. Но среди них не было сухопарого старика Джима Дрейка и его странного напарника-астерита.

Разочарование стерло улыбку с лица Рика, и в глазах появилась тревога. Правительство Дальнего не одобряло исследований в области сити из боязни нового оружия. Хотя Дрейк и Мак-Джи не имели ни малейшего намерения использовать сити подпорки для какого-либо оружия, Рик содрогнулся при мысли, что с ними что-то случилось.

Нахмурившись от нехорошего предчувствия, он решил позвонить отцу в Обанию. Он боялся открыто упоминать сити — фотофонные линии прослушивались агентами планет, рвущихся к власти. Но он должен был выяснить, что случилось. Беспокойным жестом он поправил рюкзак на спине и начал медленно спускаться по трапу вслед за длинной чередой наемных рабочих, одетых в форменные комбинезоны.

— Мисс Карен Худ! — с восхищением воскликнул шахтер, стоящий за Риком. Ткнув Рика локтем, он вновь уставился на женщину. — Племянница одного из Верховных Комиссаров. Двадцать семь чемоданов с монограммами. Ей нипочем перевес. Только гляньте! Ну и штучка! И дядюшка встречает ее на служебной машине.

Рик посмотрел. Хотя он проделал весь путь на борту «Планетании», он не встречал там Карен Худ. Они принадлежали к разным мирам. Она держала акции Интерпланет, что делало ее принцессой. Ведь Интерпланет правил Землей, а тогда владел и всеми планетами Дальнего.

Но посмотреть на нее Рик мог, и она ему понравилась — стройная женщина с рыжими волосами. Она держалась так прямо, что казалась высокой, смеясь разговаривала с угодливо окружавшими ее мужчинами — молодыми офицерами  гвардии и мелкими служащими Интерпланет, с которыми она, очевидно, обедала и флиртовала на палубах первого класса. Рику понравилась ее стройная фигурка в элегантном костюме, ее манера двигаться, легко уклоняясь от навязчивых поклонников. Она открыто улыбнулась толстому Верховному Комиссару.

— Ну и штучка, а? — благоговейно пробормотал шахтер.

Рик раздраженно покачал головой. Карен Худ была слишком красива для этих уродливых, узких улиц города с домами из дешевого листового железа. Ее место было в особняке, где-нибудь на крыше небоскреба в Солнечном городе. Все ,что ей нужно было от этой земли, это металл, который добывался для обогащения таких расточительных баловней, как она. На мгновение он задумался над тем, что заставило ее рисковать своей драгоценной жизнью и покинуть Землю. Может, она устала от яхт, ночных клубов и вилл на берегу моря?

Для него четыре года, проведенные на Земле, тянулись как вечность. Скучное небо, низкий горизонт, тяжелый удушливый воздух заставляли Рика мечтать о доме, о холодном великолепии звезд и темноты, о бесконечной свободе, тосковать по дикому солнцу, беззвучному покою и безграничному простору. А Карен Худ — дитя Земли, рожденное в скучном удушливом комфорте своего родного мира. Он подумал, что ей здесь не понравится, несмотря на дорогостоящее содержание ее чемоданов с монограммами, на одиноких мужчин, умоляющих ее остаться. Она посмотрит на Палласпорт, задерет свой очаровательный носик и отправится домой тем же судном.

Неожиданно зависть кольнула его при виде мужчин, роящихся вокруг её. Он попытался сдержать свои чувства. Карен Худ была недосягаема. Ни один астерит не может даже надеяться дотянуться до ее мира, так же как не один человек не может прикоснуться к сити. Но Рик с болью вспомнил, что он не совсем астерит. Хотя три поколения предков его отца прожили на границе глубокого космоса, бросая вызов метеоритам и дрейфующим скоплениям сити, исследуя и добывая руду для создания искусственных городов, мать его была родом с Земли. Она сбежала в космос из семьи, принадлежащей Интерпланет. Семьи, такой же богатой, гордой, старинной, как родня Карен Худ. Она сбежала, чтобы выйти замуж за шахтера по имени Джим Дрейк.

Рик нахмурился и сжал зубы стараясь избавиться от этих грустных воспоминаний. Не подозревая о его существовании, рыжеволосая красавица проскользнула в машину своего дяди и, повернувшись, помахала рукой мужчинам, оставшимся на причале. Рик был рад, что она уехала. Он наполнил легкие свежим, чистым воздухом и с надеждой огляделся. Корабли напоминали лес конусообразных серебряных стволов бескрайнего леса. Те, что стояли на краю поля, казалось, тянулись к Палласу, к диким утесам выработанной породы и черным безвоздушным ущельям, потому что только на этой горе на всем планетоиде была создана парагравитация. Это была единственная песчинка жизни во все еще мертвом мире.

Взгляд его голубых глаз радовался дикому пейзажу, плечи не чувствовали тяжести космического рюкзака. Старый мир Карен Худ и Интерпланет добрался сюда при помощи энергии расщепления ядра. И теперь они грабили запасы урана и тория, принадлежавшие планетоидам, хотя рудники были близки к истощению. Еще до рождения Рика колониальные планеты пытались отвоевать эти энергетически ценные металлы в Космической войне. Да и сейчас, несмотря на кабальный мирный договор, Дальний вел скрытую борьбу за свои истощающиеся запасы. Но запасы руды скоро иссякнут, и с ними уйдет в прошлое мир Дальнего космоса.

Острый взгляд Рика не замечал голых скал и безжизненной пустоты, которую так и не смогла укротить атомная энергия. Его воображение было подчинено мощи сити реакции. В руках космических инженеров эта безграничная энергия может одеть весь каменный Паллас в теплую воздушную оболочку искусственной жизни. Все астероиды могут быть покорены при помощи энергии антиматерии, которая превратит их в уютный человеческий дом. Это была мечта и цель, которую Рик унаследовал от своего отца. Он жил ради могущественного нового мира, который должен покоиться, если это вообще возможно, на сити основании.

Осторожные земляне всегда считали, что это невозможно, но он не был землянином. Эти скалы были его миром, его вновь обретенным домом. Пусть дрейфующая сити все еще неприкосновенна, как блестящие волосы Карен Худ. Все равно должен быть выход. Расщепляющийся уран когда-то тоже казался неуправляемым, пока не был усмирен силой парагравитации. Теперь Рик был космическим инженером. Гордость этим высоким званием и ощущение силы своего гибкого тела давали Рику уверенность в том, что ему подвластно все. Однако беспокойство заглушало радость возвращения домой. Терпеливая очередь медленно ползла по направлению к выходу. Отец или, по крайней мере, Мак-Джи должен быть там. Когда, наконец, неторопливые таможенники осмотрели его рюкзак и поставили печать в паспорте, Рик бросился к телефонной будке вокзала Интерпланет и набрал Обанию.

— Фирма Дрейк и Мак-Джи, — сказал он телефонисту.  — Все равно кого.

— Десять долларов — десять минут, — сказал телефонист, и в трубке послышались его позывные. — Дождитесь ответного сигнала.

Прошло три минуты, пока тонкий лучик модулированного света нашел далекую звезду и вернулся обратно.

— Говорите с Обанией. У телефона мисс Анна О’Банион. Говорите.

Анна О’Банион… Он не сразу смог говорить. Анна была сероглазая астеритка, которая девчонкой играла с ним в космических пиратов в заброшенных рудниках Обании, в школе она помогала ему решать задачки по астрогации. Она плакала, провожая его на Землю и оставаясь на астероиде вести хозяйство отца. Несколько мгновений Рик молчал, пытаясь представить себе, как она изменилась за четыре года.

— Говорите, сэр.

— Анна, я возвращаюсь домой, чтобы… чтобы работать. — Он перевел дыхание, вспомнив, что не должен упоминать сити. — Я писал отцу, что мне нужна работа, и думал, что он встретит меня... Или хотя бы Роб Мак-Джи. Но «Джейн» здесь нет. Надеюсь, ничего не случилось.

Он подождал, пока тонкий лучик пройдет миллионы километров пустоты и донесет до него голос Анны.

— Здравствуй, Рик. Я так рада, что ты вернулся.

Её голос, звучащий почти шепотом на расстоянии, был таким же певучим, как когда-то. И он вспомнил ее худенькое, живое, смуглое, личико и мальчишескую стрижку — конечно, став старше, она наверняка отпустила волосы.

— Ты удивлен? — поинтересовалась она. — Наверное, ты не знал, что я работаю в фирме. Твой отец не пишет писем, но твое письмо он получил. Они с капитаном Робом собирались встретить тебя, пока... пока тут не случилась эта неприятность.

В её голосе прозвучало сомнение, и Рик понял, что она боится сказать лишнее.

— Но ты не волнуйся, Рик, — добавила она поспешно — слишком поспешно, как ему показалось. — С ними все в порядке. Они просто заняты новым проектом. Твой отец знал, что ты позвонишь, и попросил меня все тебе объяснить.

Но Рик знал, что она не может сказать всего, если это касалось сити, а по ее взволнованному тону он понял, что это так и есть. Официально сити была неприкосновенна, что соответствовало действительности. По законам Дальнего на исследования и работы, проводимые в радиусе менее ста километров от всех известных расположений сити, требовалась специальная лицензия. Когда-то маленькая фирма Дрейка получила такую лицензию. Это было в период действия контракта, по которому Дрейк и Мак-Джи устанавливали маяки, отмечающие особо опасные скопления сити. Это было изобретение Дрейка — цветные зеркала, установленные на тяжелых металлических колесах, непрерывно вращающиеся вокруг опасной породы. Маяки до сих пор рассылают предупредительные сигналы по всей Солнечной системе, но члены комиссии лишили Дрейка лицензии на контроль и передали все функции Сити Патрулю. Астериты не имели своих представителей в Комиссии, а Дрейк и Мак-Джи были всего лишь шахтерами. Даже при том, что они исследовали и пометили такое количество сити, они все равно оставались друзьями Брюса О’Баниона, усталого и отчаявшегося борца за свободу планет. Предусмотрительные жители Земли, Марса, Венеры и Юпитерианского совета все еще побаивались упрямых пионеров космоса, которыми они теперь управляли, за чей счет жили. Кроме того, думал Рик, они отчаянно боялись сити.

Анна помолчала, будто ей нечего было сказать ему об этой инженерной работе. Он тоже ничего не сказал. Слишком много шпионов слушают их, да и слишком много времени потребуется световому лучу, чтобы передать ей его вопросы.

— В четырех миллионах километров от Обании есть маленькая планета, — внезапно сообщила она, и он уловил напряжение в ее приглушенном голосе. — Маленький металлический астероид, именно такой, как нужен твоему отцу для… для металлургической лаборатории. — Он понял её колебание, он знал, что она имела в виду сити лабораторию. — Сейчас он обдумывает способ легального получения патента на эту планету. Знаешь, капитан Роб обнаружил, что она движется по направлению к маленьким сити планетоидам, помеченным ими насколько лет назад. И они нашли старый закон Дальнего, дающий любому право владения необитаемой планетой, если Дальний сочтет, что планета создает опасность столкновения с сити... с условием изменения её орбиты…

Рик беспокойно поежился в темноте маленькой телефонной будки. Он знал об этом законе, принятом с целью предотвращения взрывов, которые загромождали космические дороги новыми скоплениями смертоносной метеорной пыли как сити, так и земной породы. Но как могли Дрейк и Мак-Джи изменить орбиту?

— Разве не замечательно? — продолжала девушка. — Еще один наш собственный астероид. Для магазинов и заводов, которые хочет построить твой отец. Он разрешил мне дать имя это планетке, когда составлял обоснование проекта и справку для правительства Дальнего. Мы назвали его Фридония.

Анна не сказала почему, но Рик понял. Он читал книгу Бранда и слушал восторженные мечты отца о «пятой свободе» — о гигантском передатчике, призванном возродить энергетически истощенные планеты при помощи свободно распространяемой энергии сити.

— Конечно, они еще не изменили орбиту, — сказала она. — Я даже не представляю, как они смогут сделать это, потому что Фридония весит миллионы тонн, и маленькой «Джейн» не под силу сдвинуть ее, а для создания искусственной земной оболочки у них сейчас нет оборудования. Но они подали заявку и пытаются сделать все возможное. Каким-то образом!

Рик поежился в тесной будочке. Искусственная оболочка астероида предотвратила бы столкновение при помощи того же селективного парагравитационного поля, которое удерживало его атмосферу, но для его создания (даже на самой маленькой планете) потребовались бы атомные реакторы, алмазные тюнеры, кондюллоевые кабели и литье ценой в миллион долларов, которого не было у Дрейка и Мак-Джи.

— Они сейчас там, на «Джейн», — ее голос напрягся от волнения. — Я не уверена, что они успеют — планеты так близко подошли друг к другу, что Сити Патруль уже перекрыл все движение за пределами Обании. Но твой отец сказал, что они справятся, и Мак-Джи, кажется, не очень беспокоится. — Она замялась, и снова он почувствовал ее тревогу. — В любом случае мы скоро все узнаем, — резко закончила она, как будто вспомнила, что их могли подслушивать. — Я так рада, Рик, что ты возвращаешься. Но, думаю, тебе придется найти себе жилье и подождать в Палласпорте, пока капитан Роб прилетит за тобой на своей «Джейн».

Поспешность, с которой она повесила трубку, обеспокоила Рика. Он вылез из тесной будки и с тяжелым сердцем вышел из здания вокзала с рюкзаком на плече. На улице он остановился и устремил хмурый взгляд на юго-запад, за накренившиеся корпуса кораблей, за прозрачный воздушный венец, стараясь разгадать, как его отец надеялся изменить орбиту астероида. Но он не увидел ничего, кроме синей темноты и нескольких неподвижных звезд, которые проявились, когда он отвернулся от багрового кольца, обрамлявшего беспощадное зарево маленького, дикого солнца. Два тела — земного металла и антиматерии, несущиеся навстречу друг другу, были слишком далеки для человеческого глаза, но он  знал, что нет способа, которым его отец и Мак-Джи могли бы предотвратить катастрофу. Конечно, если они не собирались использовать сити! Тут Рик покачал головой, потому что они были еще не готовы работать с сити. Этого еще не мог никто. Роб Мак-Джи был практически безграмотным, хотя у него — маленького странного астерита — было сверхъестественное ощущение времени, расстояния, массы и движения. Что касается Джима Дрейка, то с тех пор, как он закончил школу, космическая инженерия сделала большой шаг вперед. Рик знал, что у них нет изолирующей сити подставки... И все же они рассчитывали на сити. Именно это хотела сказать Анна, осторожно упоминая металлургическую лабораторию. Недостаток средств и враждебность законов заставили их поставить свою жизнь на какой-то неиспытанный новый прибор в надежде получить место для размещения лаборатории, о которой давно мечтали. Эта острая догадка заставила Рика длинными пальцами сильнее сжать ремень рюкзака.

Они должны были подождать его, но у них не было времени — планеты были на грани столкновения. Космос необъятен, и столкновения не так часты, подобный шанс заполучить астероид может никогда не повториться. Но он опоздал и был слишком далеко, чтобы предложить свою помощь. Он пожал плечами, глядя на мрачный небосклон, и пошел искать, где остановиться.

2. ВСПЫШКА В НЕБЕ

Он снова встретил Карен Худ на улице возле космического порта — это была шумная, грязная улица мастерских и складов, громыхающих грузовиков и снующих кранов, перепачканных маслом механиков и орущих техников. Не веря своим глазам, он обернулся, настолько ее горделивая голова и пламенеющие волосы казались здесь чужими.

Если уж ей захотелось прогуляться по Палласпорту, для нее были чистые проспекты с дорогими магазинами и престижными ресторанами, охраняемые официальные резиденции для хозяев Дальнего. Здесь люди работали, разгружали и ремонтировали корабли. Простые рабочие люди — потные и грязные. Однако Рику показалось, что она чувствует себя тут вполне свободно. Маленькие ботиночки твердо ступали по замусоренной мостовой — она шла без всякой боязни запачкаться. Ее голубые глаза, устремленные на накренившиеся корабли, раскачивающиеся стрелы кранов, змеевидные грузопроводы, горели тем же восторженным интересом, что и его собственные.

Она повернулась, наблюдая, как извивающаяся лента конвейера начала выплевывать тяжелые упаковки в грузовик, и Рик увидел ее восхищенную улыбку. Девушка с любопытством глянула на Рика, его угловатую, сухощавую фигуру, жесткие волосы с бронзовым отливом, потертый рюкзак на плече. Казалось, её озадачил его взгляд. Рик перестал улыбаться и поспешно отошел в сторону. Красавица не знала его, и никогда они не будут знакомы. Она чужая на этой рабочей улице, принадлежащей ей. Она владела акциями Интерпланет. Она имела полное право наблюдать, как эти люди в поте лица своего добывают космические богатства, еще не отработав стоимость билета. По сути, они были её рабами.

Рик был в трех шагах от Карен Худ, когда это произошло. Внезапная вспышка ослепляющего света, беззвучная, но пронзительная, как вскрик. Она впитала все краски стеклянных стен складов, облила корабли горячим голубым огнем и разбросала тени цвета замерзших чернил. Рик не оглянулся, но сразу понял, что это: сити, пришедшее в реакцию с чем-то материальным. Разнозаряженные атомы притягивались друг к другу и переставали быть атомами. Масса, распадающаяся на потоки неукротимой безжалостной энергии, в тысячи раз превосходящей неистовство расщепляющегося плутония. Он наклонил голову и бросился бежать. Он не оглядываясь видел, в какую сторону были устремлены тени.

Они показывали на юго-запад, туда, где отец и Роб Мак-Джи пытались удержать разнородные астероиды от столкновения. Значит, они потерпели неудачу. Они потеряли маленький железный мир, который Анна О’Банион назвала Фридонией, и вместе с ним, наверное, и свои жизни. Он не успел прийти им на помощь, и теперь уже ничего нельзя сделать.

Рик, уронив рюкзак, не раздумывая бросился в укрытие, он-то знал это свечение уничтожающей материи. Он знал, как оно проходит через тело, сжигая кровь и костную ткань, вызывая радиационную болезнь, которую космонавты называли сити шок. Это знали и грузчики, работавшие здесь. Они кричали, не скрывая страха. Гул и грохот механизмов оборвался. Был слышен топот бегущих ног по бетонной мостовой. И вдруг наступила тишина, в которой до Рика отчетливо донесся удивленный голос Карен Худ:

— Этот свет — что это?

Он выглянул из своего укрытия — темного прохода между двумя складами Интерпланет — и увидел ее, одиноко стоящую на опустевшей улице. Она вздрагивала от яростных вспышек, но, прикрывая рукой глаза, пыталась определить их источник.

— Не смотрите! — выкрикнул он. — Это сити!

Этого страшного слова должно быть достаточно, но она не пошевелилась. Он рванулся назад в неистовое заревои втащил ее с мостовой в укрытие. Она оттолкнула его. Ее твердый маленький кулак нацелился нанести удар, и она устремилась было обратно на улицу. Уклонившись от удара, Рик своей длинной рукой успел схватить ее за волосы и втащить обратно в тень.

— Отпустите меня. — Она опять размахнулась и нанесла ему удар в глаз. В ее сердитом голосе не было паники. — Вы рискуете жизнью.

Он попытался было сказать, что она рисковала не меньше, но в этот момент у него перехватило дыхание от резкого удара в солнечное сплетение. Он схватил ее за локоть и прижал к железной стене всей тяжестью своего веса, стараясь восстановить дыхание, чтобы заговорить.

— Нахал! — Она с яростью вонзила каблучок ботинка в подъем его ноги. — Лучше отпустите!

Еще минуту он, задыхаясь, держал ее, пока сквозь прищуренные глаза он не увидел, как покраснело, а затем померкло жестокое голубое свечение. Опасность миновала. Он осторожно высвободил ее, сдерживая свои чувства.

Она с криком бросилась на улицу. Люди начали с опаской покидать тень, где они прятались, и они с прищуром глядели на затухающее зарево. Статный капитан гвардии глубокого космоса выбежал навстречу Карен Худ из-за брошенных в панике грузовиков. При виде его она перестала кричать.

— Пол! Я так рада… — Она прижалась к нему, дрожа и негодующе оглядываясь на Рика, который, прихрамывая ,шел искать потерянный рюкзак. — Этот человек напал на меня! — Она показала на Рика. — Я видела, как он разглядывал меня. Когда я отвернулась, чтобы посмотреть на вспышку, он схватил меня. Потащил меня в тот переулок. Он силен, как черт, но мне удалось спастись.

Рик смущенно поднял рюкзак, все еще тяжело дыша. Техники начали мрачно рассматривать его, шепотом обсуждая  обвинения миллионерши, и Рик с беспокойством вспомнил, что он всего лишь астерит, за которого не вступится никакой высокопоставленный чиновник. Однако высокий гвардеец, казалось, не очень-то обеспокоился.

— Наверное, он не замышлял ничего плохого, если ты действительно глядела на вспышку, — пробормотал он на небрежном английском с земным акцентом. Не обращая внимания на Рика, он восхищенно улыбался ей. — Ты потрясающе выглядишь, Карен! Хотел встретить тебя на вокзале, но твой дядя не дает мне свободной минуты. Я надеялся увидеть тебя сегодня на приеме, а не здесь. — Он неодобрительно покачал головой. — Здесь тебе не место.

— Я уже пришла в себя, — быстро запротестовала она. — Дядя Остин должен был вернуться обратно на совещание, и я выскочила посмотреть порт. — Голубые глаза метали яростные взгляды в сторону Рика. — Я не ожидала, что на меня могут напасть.

— Наверное, это не совсем так. — Гвардеец спокойно повернулся к Рику. — Хотите что-то сказать?

— Извините, — смущенно пробормотал Рик. — Я опасался более сильного взрыва. Мисс Худ стояла на открытом местеи смотрела в ту сторону. Я крикнул ей, что это сити. Но она не ушла, и я утащил ее в безопасное место. Боюсь, она всё не так поняла.

— Очевидно, — высокий землянин изобразил улыбку. — В любом случае — спасибо.

Карен тупо уставилась на Рика.

— Спасибо? — резко прошептала она. — Что такое сити?

— Антиматерия, — сообщил ей гвардеец. — Реагирующая с земной породой. Взрыв произошел в двадцати пяти миллионах километрах отсюда. Думаешь, слишком далеко, чтобы причинить вред? Но помни, в космосе нет воздушной прослойки, способной остановить радиацию, особенно здесь, в Палласпорте.

— Ты хочешь сказать… — Рыжая головка недоверчиво качнулась. — Просто этот свет…

— Гамма-излучение, — сказал он. — Его нельзя увидеть, нельзя обнаружить без счетчика. — Он показал маленький прибор на запястье — не больше, чем наручные часы. — Но оно сжигает все внутри. Вызывает лучевую болезнь.

— О… — Она посмотрела на Рика и закусила губу. — Тогда… тогда он…

— Наверное, спас твои глаза, — мягко сказал землянин. — Может, спас твоего будущего ребенка. Речь могла идти о твоей жизни, если бы радиация была сильнее.

— О… — Она, содрогаясь, прижалась к молодому человеку. — Конечно, я знаю о дрейфующей антиматерии, — хрипло прошептала она. — Я когда-то знала, что значит сокращение сити, и если бы только у меня было время подумать... Но я и не думала об опасности, здесь, в столице.

Она с тревогой посмотрела на счетчик на его руке.

— Он показывает… какова радиация?

— Доза не опасна, тем более что он не дал тебе прямо смотреть в ту сторону, — землянин снова посмотрел на Рика и снова усмехнулся. — Кажется, он единственный, кто пострадал.

Она быстро шагнула к Рику и покраснела от смущения, когда он, защищаясь, поднял руку.

— Я действительно ушибла вас! — выпалила она. — Мое кольцо. — Она потерла костяшки пальцев правой руки, солнце заиграло на огромном бриллианте с крохотным космическим корабликом из иридия, вплавленного в основание, что говорило о ее принадлежности к числу владельцев Интерпланет. — Я очень извиняюсь, — прошептала она. — Вы просто спасали мою жизнь — как мне отблагодарить вас?

— Забудем это! — Рик достал носовой платок и стал неловкими пальцами вытирать кровь от царапины, оставленной драгоценным камнем. — Это не рана.

Он отвернулся как раз в тот момент, когда оранжевая искра на юго-западе побагровела и исчезла. Он-то не пострадал, но его отец и Роб Мак-Джи, вероятно, погибли.

— Но нужно что-то делать, хотя бы чтобы избавиться от этого ужасного чувства, — она настойчиво потянула Рика за рукав, заставив оторвать глаза от неба. — По крайней мере, скажите, как вас зовут?

Он резко повернулся к ней и нахмурился.

— Ричард Дрейк, — сказал он. — Я был на борту «Планетании», но я всю дорогу работал, дежурил в группе метеорологов. Мне показали вас, когда мы уже сошли на берег. Извините, что так разглядывал вас.

На её лице запылал румянец, но она все же протянула ему руку.

—  Рада знакомству, мистер Дрейк. Познакомьтесь с капитаном Полом Андерсом, — и она, улыбаясь, подняла глаза на гвардейца. — Он тоже с Земли. Космический инженер, сейчас служит особым адъютантом у одного из Комиссаров. Мой старый друг.

Конец ознакомительного фрагмента